Среди наводнивших сети страхов и истерики  либеральной публики при одном лишь намеке на призрак возможных, но неприемлемых для них  перемен в культурном поле России, однозначно ассоциируемых с образом  «сталинских чиновников», пожалуй, лишь один трезвый голос раздался из этого стана.   Известный издатель и публицист Борис Куприянов вдруг решил поделиться в ТГ осенившем его «пониманием», что «мы, «просветители», совершили какую-то большую ошибку». 

Оставим в стороне его мессианское самоопределение, «мы, «просветители», в конце концов, оно у Куприянова взято в кавычки. И все же было бы опрометчиво от него отмахиваться, особенно от этого «мы». Потому что один из соучредителей модного книжного магазина «Фаланстер» и программный директор Международного московского открытого книжного фестиваля и т.д. , Б. Куприянов хорошо и поименно знает тех, кого имеет   в виду. А «просвещали» они все эти тридцать лет, очевидно, замшелую аудиторию homo soveticus, однако —  какой провал! —  так и не выбили из нее «имперские амбиции», всякие там «традиционные ценности», а в целом – «недосталинизировали», «недосоветизировали»… Не принимают «ватники»,  да еще возмущаются,  ни квир-литературу,  ни похожую на вспухшее тесто «Родину-мать» Кулика,  ни  «красных человечков» М. Гельмана, призванного своей «культурной революцией» за счет бюджета сделать из Перми «европейскую столицу», ни девиантные «романы» К.  Богомолова с классикой… Опять же, на бюджетные деньги… Наш чиновник щедр,  за государственный счет, вплоть до министерских верхов, лишь бы не оказаться в числе ретроградов. Перефразируя поэта, готов «задрав штаны бежать» (пусть комсомола нет) за манящими  идолами рыночной современности.  

         «Мы построили интересный и разнообразный культурный мир, —  продолжает Б. Куприянов, —  с хорошими театрами, с прекрасными выставками, замечательными книгами. Но этот мир мы построили сами для себя. Он начинался книжной ярмаркой Non-fiction и заканчивался Гоголь-центром». 

            Насчет Гоголь-центра —  замечено точно, это был не театр в  традиционном понимании, а именно свой  «мир», площадка для привлечения единомышленников, уверовавших, что в ткани реальности нет ничего, что предписывало бы следовать каким-то архаичным моделям, например, моделям мужчины и женщины, их социальным ролям и выражению их сексуальности.  В Гоголь-центре роилась некая коллективная жизнь, где ломались социальные и политические нарративы, продвигались иные взгляды на религию, историю и культуру, которые предлагалось трактовать по своему произволу, разрушая не только очевидное, но и все табу, выработанные человечеством веками.  Нормы и правила, декларировалось со сцены Гоголь-центра, сделаны из «пустого повествовательного материала и должны быть заменены набором свободных принципов, который  мы можем менять, когда захотим…».  Будем же  выше рутинной общечеловеческой этики, выше понятий добра и зла…  

         Неважно, что этот «разнообразный культурный мир»  — по сути,  фикция, пустота  —  охватывал мировоззренчески ангажированное  столичное меньшинство. Людей,  жадно взирающих на «передовой»  Запад и желающих переустроить Россию, в том числе и ее культуру,  по тамошним образцам и заповедям. Политолог Сергей Кургинян метко определил эту аудиторию и ее «пастырей»  – «вхожденцы», ведь Россия для них («рашка», «эта страна») была недостаточно цивилизованной, и поэтому  требовалось «до основанья» в ней все изменить, чтобы «войти в мировую цивилизацию», куда российские «элиты» уже  отправили капиталы и своих отпрысков. А страна почему-то упиралась…     

        Естественно, все эти прогрессоры из кафе Жан-Жак или вечеринок в «Стрелке» или «Гараже»,  в чем Куприянов признается сам, «фактически»  не опускались до разговоров «с основной массой нашего населения», агрессивных «гопников», по определению продюсера А. Роднянского.  Да и о чем бы они могли с ними разговаривать?  О том, что разумнее было бы сдать немцам Ленинград, о «победобесии»,  о том, что «русский» — это всего лишь определение,  а Страна Советов с ее достижениями – ошибка истории? 

       Еще с конца 80-х годов  у нас началась агрессивная информационная  кампания отмены прошлого,  кстати, задолго до появления модного ныне  понятия  «культура отмены»,  с «поминок» по якобы уже похороненной «перестройкой» советской литературе. В  этом наши местные либералы значительно опередили западный мир, где только сейчас начали «отменять» «белую»  классическую музыку, неполиткорректную нотную грамоту, балет и даже Шекспира, как это произошло в ряде ведущих учебных заведений Великобритании и Штатов в рамках «деколонизации».

         К тому же, если  следовать утверждению  главного научного сотрудника РАН, доктора философских наук А. Ципко в недавнем манифесте в «Независимой газете»,  эти русские и не поняли бы, не смогли оценить побуждения господина Куприянова и Ко: «Выскажусь резко: причиной нашего уникального самодержавия является русская культурная неполноценность. Семен Франк об этом говорил в более корректных терминах, но в своих исследованиях сущности русского мировоззрения все время повторял, что наша трагедия состоит в том, что у русских нет культуры мышления, необходимого для систематического и понятийного познания», в том числе и познания мира».

            Вот такой вынесен А. Ципко приговор культурно  «неполноценным» русским… Однако Борис Куприянов называет и другие причины ущербности российского населения, но он  все же не оставляет надежды «как-то все это исправлять» : « Вся мифология современной России строится на ресентименте, обусловленном травмой потери некогда, как нам кажется, великой страны. Все нам мешают, все нас ненавидят, не дают реализовать себя, и мы должны доказать всем свое величие. «Можем повторить» — это классический пример ресентимента, и именно он стал у нас национальной идеей. * То, что для большинства населения идентичность строится исключительно на отрицательных основаниях — это жуткий провал просвещения, жуткий провал всей нашей культурной работы. * И вот сейчас надо как-то всё это исправлять». 

         Не знаю, согласятся ли с утверждением Куприянова  о  «провале культурной работы» многочисленные труженики по внедрению либерализма в России, временно пребывающие в состоянии амока,    вроде Д. Быкова, Л. Шендеровича, А. Роднянского, признанные иноагентами журналисты некоторых  радиостанций и сайтов, ныне обосновавшиеся за пределами страны, а также  «передовые» театральные и культурные деятели. Их ярость и обличения вздумавшей вспомнить о своих интересах России пузырятся пока в интернете… 

Меня в данном случае восхищает, как ловко нашел Б. Куприянов во французском языке политкорректную подмену яркому русскому слову озлобленность – ресентимент, назначив  всего лишь лихой лозунг в качестве нашей национальной идеи, обусловленной  якобы «травмой потери некогда, как нам кажется, великой страны». 

Что же вы исправлять собираетесь, если вам только «кажется», вопреки исторической правде,  что страна была великой, и разрушили ее не без активного содействия доморощенных «прогрессоров» «друзья» с Запада?  Именно на неподдельном величии, на победах и  достижениях русской культуры,  научного и духовного знания строится наша идентичность. А вот в среде оппозиции предпочитают не замечать собственную озлобленность и стадный инстинкт единомышленников, устраивавших травлю замечательных русских писателей  на протяжении почти  двадцати лет, перекрывающих  им пути в издательства и журналы, обрекая на молчание. 

Забыли, как травили выдающегося советского кинорежиссера С. Бондарчука. Как пытались опорочить М. Шолохова и А. Фадеева,  предать забвению имена А. Твардовского,  К. Симонова, Ю. Бондарева, В. Каверина, К. Паустовского, В. Шукшина, В. Белова, Е. Носова. Многих еще можно перечислять… Как подталкивали в первые ряды и в лауреаты различных премий «идейно близких», «своих», вытесняя из культурного пространства художников слова из провинции,  навешивая уничижительные ярлыки на А. Проханова и Э. Лимонова. Делая вид, что не существует таких интереснейших современных русских прозаиков, в частности, как Сергей Сибирцев и Юрий Козлов. А уж история с талантливым кинорежиссером Юрием Быковым, которого подвергли жесткому остракизму за то, что выбился из общей либеральной колеи, сняв сериал «Спящие»,  это ли не пример ресентимента? Да такой, что пришлось кинорежиссеру в итоге униженно каяться на публике. 

Ну, а ирония по поводу «все нам мешают», «все ненавидят» — вообще звучит как  будто из неких райских далей, где пребывает автор подобных упреков русским с идентичностью «на отрицательных основаниях». Даже в «святые» 90-е, когда российская власть внимала прописям Запада, сдавала территории,  и  целенаправленно тащила государство  к разрухе и развалу, судя по всему, в угодном либеральной публике направлении, те же западные благодетели иначе  как «обделавшаяся страна» Россию не называли. Неплохо бы соучредителю популярного московского книжного магазина  «Фаланстер» почитать мейнстримные американские издания тех лет, книги американского историка Стивена Коэна или итальянского журналиста и общественного деятеля Джульетто Кьезы. А еще – «Россию вечную» Юрия Мамлеева. Но это, видимо, я уже слишком…

         Сизифов посыл в завершение признания Б. Куприянова в ТГ-канале «Инженеры человеческих душ»  – «надо как-то все это исправлять», по нынешним временам поначалу показался самообольщением. Но информация  о созданном 18 июля Литературном совете при Минцифре однозначно свидетельствовала: он далеко не мечтатель. «В задачи совета, как пишется,  входят «проведение общественных и экспертных обсуждений ключевых отраслевых проблем, формирование предложений по приоритетным вопросам литературной деятельности, инициирование и рассмотрение проектов отраслевых нормативных правовых актов и иных документов при условии соблюдения требований закона о полномочиях органов исполнительной власти». Если отбросить чиновный язык, каково же кадровое наполнение совета для столь ответственной деятельности? 

         В этом совете практически нет писателей нелиберальных взглядов и разных творческих направлений. Нет представителей других  поколений. Нет людей, умеющих без политических предпочтений продвигать новые имена и новые книги. Это, в общем,  одна тусовка ( где все, так или иначе, связаны), в том или ином составе «играющая» под руководством неизменного тренера – директора Департамента поддержки периодической печати и книгоиздания, а ранее – замглавы Роспечати, а еще ранее – замминистра Минпечати Владимира Григорьева с 1996 года. Он входит в правление Ельцин-Центра,  руководит Центром поддержки отечественной словесности. Центр при поддержке Минцифры и других спонсоров вручает главные премии  — «Большая книга», «Лицей» и «Книгуру». Из «гнезда» В. Григорьева  вышли такие  влиятельные административно-редакторские фигуры, как М. Кучерская и Е. Шубина. Их имена скажут о многом в писательской среде. 

         Не нашлось места в совете уже несколько лет издающемуся в Москве интересному альманаху «Отечественные записки». Не видать представителей или авторов журнала «Наш современник», писателей из российских регионов, таких талантливых прозаиков и поэтов, как Юрий Поляков, Борис Евсеев, Юрий Козлов, Сергей Сибирцев, Максим Шмырев, Алексей Шорохов, Геннадий Иванов…       

         Могу только присоединиться к мнению ТГ-канала  Культурный фронт: « выбор состава совета –  чиновничий каминг-аут, заявление о продолжении либерального курса в книгоиздании. Владимир Григорьев и его команда показывают обществу: мы намерены двигаться в намеченном 30 лет назад направлении,  и поддерживаем это творческое и политическое направление в литературе. Этот слаженный коллектив работает с бюджетами на продвижение книг десятилетия и его не собираются менять».

         Значит, действительно, еще попытаются наши «прогресссоры» «как-то все исправлять». На свой,  известный,  манер.   

Людмила Лаврова