Китай как шкатулка с секретом: вроде все очевидно, но есть потайное дно. И не одно… 

         Отзвучали победные фанфары юбилейного ХХ съезда КПК. Неожиданностей не последовало.  Хотя приметы внутрипартийной борьбы, на что (как  желаемое) намекали накануне мероприятия заинтересованные в дестабилизации Китая многие западные эксперты, на поверхности обозначились. Эпизод с выводом 80-летнего Ху Цзиньтао (Генеральный секретарь ЦК КПК с 2002 по 2012 год, Председатель КНР с 2003 по 2013 год, председатель Центрального военного совета КНР с 2005 по 2013 год.) с заключительного  заседания  «по состоянию здоровья» — стал демонстрацией «под камеры» того, что выдвиженцы бывшего генсека, его земляки по провинции Аньхой, бывшие секретари Комсомола, полностью удалены из власти. 

      Съезд  показал устойчивость  курса нынешней сложившейся властной структуры, главным конструктором которой является сам Си Цзиньпин. Нейтрализация проамериканских групп внутри страны лишь усилила правящую верхушку, смещая баланс несамостоятельных глобальных «игроков» в пользу Китая, что и подтвердили состоявшиеся сразу после съезда визит в Пекин канцлера Германии О. Шольца (4 ноября), а также такие масштабные мероприятия, как саммит G-20 на Бали (15-16 ноября) и форум АТЭС в столице Тайланда (18 -19 ноября). 

         Весь мир облетели вирусные кадры, как председатель Си на G-20  «поучил» премьера Канады  основам дипломатического этикета. А причина в том, что Д. Трюдо по легкости ума выболтал журналистам некоторые подробности их личной беседы. Канадские СМИ не пожалели издевательских насмешек над незадачливым премьером. 

         Не остался незамеченным прессой и эпизод, выхваченный камерой фото-корра  со встречи премьер-министра Японии Фумио Кисида с Си Цзиньпинем.  

         Как пишет известный журналист и писатель Рамзи Баруд, занимающийся проблемами Ближнего Востока, «ирония во всем этом заключается в том, что когда-то давным-давно именно Китай, а также большая часть Азии и Глобального Юга были разделены на сферы влияния. Видеть, как Пекин последовательно создает свой собственный эквивалент геополитического доминирования,  должно быть, весьма тревожно для западных правительств» (Mint Press News).  

         Системность и синергия цивилизационных образцов, ныне предъявляемых Китаем миру, — это, по сути, базовые элементы идеологии «цивилизации нового типа» — констатирует, в частности, Русская служба издания The Moscow Times. 

        Однако «китайская угроза» не уходит на задний план, на что обращает внимание Ричард Ханания (научный сотрудник Института исследований войны и мира Арнольда А. Зальцмана при Колумбийском университете, Нью-Йорк), правда, существенно смещая акценты в своем прогнозе:  «Подлинная опасность, исходящая из Китая, вовсе не военная и не геополитическая, а скорее идеологическая. Ее продолжающийся успех представляет собой крупнейшую угрозу политическому истеблишменту Америки…». Вместе с тем, эксперт полагает, что «это угроза не только для Америки. Уж больно заманчивы новые китайские образцы для подражания и для демократов, и для автократов, и для тоталитарных диктаторов…. именно это имел в виду Председатель Си, говоря, что «человечество снова оказалось на перекрестке истории». 

         Согласно итговым документам ХХ съезда Китай на этом «перекрестке» предстает  сплоченным монолитом с огромными достижениями в социально-экономической сфере и впечатляющими перспективами развития с заявкой стать в ближайшие годы едва ли не самой могущественной и передовой страной мира. Претензии Китая на собственный путь модернизации, который он «никому не навязывает»,  еще ярче высвечивают провал устаревшей  американской стратегии изоляции Китая. А нагнетаемые в официальных военных доктринах, в  исследованиях «фабрик мысли» и в СМИ страхи о китайской агрессивности разбиваются иронией независимой журналистики здравого смысла. Например, так: «Китай продолжает агрессивно окружать себя американскими военными базами». 

В реальности  — это американские военные собираются вернуться в Субик-Бей, Филиппины, чтобы противостоять Китаю, а базу в Субик-Бее они закрыли 30 лет назад!  

          Поражением Запада явились и недавние выборы на Тайване, где правящая Демократическая прогрессивная партия потерпела самое крупное поражение за 34 года, удержав всего два муниципалитета — традиционные оплоты сторонников независимости в Тайнане и Гаосюне. Аналитики заявляют, что успехи Гоминьдана, партии, с которой материковому Китаю, скорее всего, удастся договориться о мирном присоединении острова, связаны с неодобрением нынешнего правительства, включая его неспособность справиться с коронавирусом, безработицей и закрытием бизнеса. Несомненно,  результаты местных выборов помогут Гоминьдану перестроиться и укрепить свое лидерство для окончательной победы в 2024 году. На таком фоне  Китай нуждается в патриотической консолидации как никогда.  Проамериканская ДПП на Тайване явно проваливает цели своего существования, а ее лидерам после 2024 года Гоминьдан готовит судебные разбирательства. Не потому ли в США уже открыто говорят о необходимости войны в этом регионе?

        Эта «война» проявляется пока в латентной форме,  приобретая знакомый нам вид «общественных беспорядков». Сразу после съезда в некоторых крупных городах Китая усилились многочисленные студенческие протестные акции, сопровождаемые задержанием демонстрантов и жесткими стычками  с полицией. 
Участники акций используют старый лозунг периода Тяньаньмэнь-1989  «Смерть лучше несвободы», или его вариации, также распространены белые листы бумаги без надписей. На улицах появилась бронетехника. 

        Естественно, есть китайцы, у которых имеются обоснованные  претензии к своему правительству, чем и пользуется пропагандистская машина США, раскручивающая нынешние протесты в Китае для продвижения своих программ. И чем дольше будут продолжаться протесты, тем активнее западные спецслужбы через оплаченных  «проводников» влияния будут участвовать в дестабилизации китайского общества. Однако, как верно замечено в  ТГ-канале российского востоковеда, д.и.н, исполняющего обязанности директора Института стран Азии и Африки МГУ им. Ломоносова А. А. Маслова: «Ошибкой было бы думать, что урок Тяньаньмэнь 1989 — первой  цветной революции в классическом смысле слова — не выучен. Также как и урок SARS, когда с помощью мощной информационной кампании от власти была окончательно устранена группа Цзян Цзэминя. 

       Уроки выучены, Китай другой, Си Цзиньпин — не Дэн Сяопин и не Цзян Цзэминь, и разумеется, для решения всплеска массового раздражения есть специальные способы патриотической консолидации общества и активизации патриотически настроенных слоев общества». 

         А какие уроки, разумеется, основывающиеся на знаниях о Китае, хорошо бы усвоить России для более плодотворного и, главное, взаимовыгодного сотрудничества с этой великой страной? Чтобы не совершать ошибок в ведении бизнеса, более успешно налаживать контакты представителями китайской элиты, бизнесменами, общественными деятелями… 

        Присоединяюсь к мнению многих авторитетных экспертов, отечественная китаистика была далеко не на первом месте в испекшие десятилетия, хотя у нас существуют глубокие исследования Китая, не только его истории, культуры, экономики и политики, но, что даже более важно, сложившегося там политического менталитета. Здесь, в частности, будет полезна, на мой взгляд,  работа профессора МГУ Н.М. Ракитянского «Ментальные исследования глобальных политических миров», глава, посвященная Китаю. Там заинтересованному и вдумчивому читателю, особенно с устоявшимся западоцентричным мышлением,  откроется многое в контексте многообразных реалий современной КНР. 

         Вот несколько важных замечаний из книги:  «Если Индию называют царство религии, Китай – царство истории. Для Китая же задолго до Конфуция складывалась нерелигиозная система менталитета. Влекущая ее носителей к непрестанному и тотальному совершенствованию дольнего мира, и для них земная история чрезвычайно важна и необходима». Там преобладает «развитое рационалистическое мышление. Неприятие таких принципов, как либерализм и индивидуализм, проистекает из конфуцианства, которое устанавливает приоритет общего над частным, строгую иерархию и подчинение вышестоящим в пространстве традиционного «ритуального»  социума. Обладание должными моральными качествами как важнейшее требование к руководителям высшего звена перекликается с конфуцианским «цзюнь-цзы» — «благородный муж». Современный Китай как государственный, этнический и ментальный монолит традиционно обладает первым по мощности ассимиляционным потенциалом, который, несомненно, имеет и политическое измерение. Так, устойчивость политической системы Китая определяет прежде всего ее способность к ассимиляции необыкновенно широкого спектра разнообразных идей и концепций на базе старого, но при этом китайское всегда должно оставаться китайским.

… китайский политический менталитет, при всей его архаичности, не терпит заимствований без китаизации. Он ассимилирует поток разнообразных воздействий пока без видимого ущерба для своей идентичности и целостности. «Спящий гигант» стремится наверстать упущенное время. Появляется, наконец, возможность реванша после унижения Китая Западом в XIX и первой половине XX в. — «царство истории» никогда никому ничего не забывает».

          Интересный факт: влиятельный британский журнал «The Economist» выпустил специальный номер с предсказанием-загадкой на 2023 год.  На обложке – картинка, которая, как считается, является посланием Мирового правительства в лице семьи Ротшильдов, владеющих пакетом акций журнала. Новое «тайное послание»  на обложке на этот раз сформировано из портретов президентов шести стран, кому, видимо, и предстоит что-то кардинально поменять в устройстве современного мира. 

            Там есть и российский президент, и Председатель Си…     Хочется надеется, что Пекин и в будущем не изменит своего видения партнёрства с Россией, а значительно расширит  взаимодействие с ключевым союзником, в том числе и дальше будет наращивать давление на США и НАТО  с целью склонить их к переговорному процессу с РФ в ситуации Второй «холодной войны», чреватой перерасти в горячую фазу… 

Сегодня  совсем не достаточно рукопожатий и подписания деклараций на фоне национальных флагов. Необходимо многое усвоить из китайского опыта развития и совершенствования своей социально-политической модели. Мы, например, как-то понизили градус борьбы с коррупцией, переведя эту тему целиком в экономическую плоскость. А ведь коррупция, став системообразующим фактором, превращается в элемент идеологии, которая у нас вообще отсутствует.  И что мы взамен имеем в этой пустоте? Не зря в Китае придается такое большое значении очищению от коррупционных связей во власти всех уровней.  В докладе ХХ съезду Коммунистической партии Китая (КПК) отмечается, что коррупция является раковым заболеванием для жизнеспособности партии, поэтому важно не допустить, чтобы чиновники действовали как представители интересов и групп власти». Ван Цзяньсинь, директор отдела рекламы Центральной комиссии для проверки дисциплины КПК и Национальной комиссии по надзору, заявил на пресс-конференции: «Борьба с коррупцией является самой тщательной самореформой партии… до тех пор, пока существует почва для коррупции, борьба с коррупцией не может быть приостановлена ни в какой момент»…

          Целиком разделяю мнение, что современное научное знание о Востоке должно дать математически точный ответ на два ключевых для будущего России вопроса:
1.  «сможет ли Китай перехватить мировое лидерство у США?
Проще говоря – появится на границах России новый мировой центр (а атлантический переживет закат) и в какой степени потребуется перестройка экономики, политики, гуманитарной сферы в связи с этим фактом.
Если ответить на этот вопрос неверно, то можно оказаться аутсайдером на обочине истории — c опасными для страны последствиями.
2. Если ответ на первый вопрос положительный, то второй не менее важный вопрос  – какое место сможет занять Россия в этом китаецентричном мире?». 

       Спросите, неужели предстоит смена парадигмы, от внедрившегося у нас западоцентризма на Восток? 

       Думаю,  большинство российских руководителей даже самого высокого уровня  пока не видят для себя очевидных или доказанных ответов на эти  вопросы. 

Роман Коломойцев