Что значит быть европейцем сегодня?

Обладает ли Европа энергией и смирением, чтобы посмотреть на себя в зеркало и изменить свою дипломатическую позицию?

Два события объединились, чтобы стать важной переломной точкой для Европы:

Первым был отказ Америки от Большой Игровой уловки, заключающейся в попытке сохранить две центральноазиатские великие сухопутные державы – Россию и Китай – разделенными и враждующими друг с другом. Это стало неумолимым следствием поражения США в Афганистане – и потери их последнего стратегического плацдарма в Азии.

Ответ Вашингтона — возврат к старой геополитической тактике девятнадцатого века — сдерживанию на море азиатской сухопутной державы посредством контроля над морскими путями. Однако поворот Америки к Китаю как к ее изначальному интересу в области безопасности привел к тому, что Северная Атлантика стала гораздо менее важной для Вашингтона – поскольку суть безопасности США сводится к  «блокированию» Китая в Тихом океане.

Фигура, связанная с истеблишментом, политолог Джордж Фридман (из Stratfor, американская частная разведывательно-аналитическая компания, иногда даже называемая «теневым ЦРУ», Д. Фридман – ее создатель и руководитель, прим. ред.), изложил новую постафганскую стратегию Америки по польскому телевидению. Он сказал язвительно: «Когда мы искали союзников [для морских сил в Тихом океане], на которых мы могли бы рассчитывать, – это были британцы и австралийцы. Французов там не было». Фридман предположил, что угроза со стороны России более чем немного преувеличена, и подразумевал, что Североатлантическое НАТО и Европа не имеют особого отношения к США в новом контексте «конкуренции с Китаем». «Мы спрашиваем, — говорил Фридман, — что НАТО делает для решения проблем, с которыми на данный момент сталкиваются США?». «Это [АУКУС] — [альянс], который существовал со времен Второй мировой войны. Поэтому, естественно, они [Австралия] купили американские подводные лодки вместо французских подводных лодок: жизнь продолжается».

Фридман продолжил: «У стран НАТО недостаточно сил, чтобы помочь нам.  [Организация] была ослаблена европейцами. Чтобы иметь военный союз, у вас должны быть военные. Европейцы не заинтересованы в том, чтобы тратить на это деньги». «Европа, — сказал он, — не оставила нам выбора: речь идет не о том, что США приняли эту стратегию [АУКУС]… Во-первых, Европы нет. В Европе есть куча стран, преследующих свои собственные интересы. Вы можете иметь только двусторонние контакты [возможно, работая с Польшей и Румынией]. Нет никакой «Европы», с которой можно было бы работать».

Буря в стакане воды? Возможно. Но у французов случился апоплексический удар. Такие выражения, как «удар в спину» и «предательство», звучали повсюду… Европа … озлоблена и сердита. Байден принес униженные извинения президенту Макрону за исключение Франции из контракта на подводные лодки, а Блинкен появился в Париже, приглаживая перышки. 

Откровенный рассказ Джорджа Фридмана о «новой стратегии», возможно, и не является «речью» Байдена, но это концептуализация военно-промышленного аналитического центра. Откуда мы это знаем? Во-первых, потому, что Фридман является одним из их представителей… Сотрудники Белого дома приходят и уходят, но цели безопасности США меняются не так легко. Когда Трамп был в Белом доме, его взгляды на НАТО были очень похожи на те, которые только что повторил Фридман. Занимающие должности могут меняться, но перспективы военных аналитических центров развиваются в другом и более медленном цикле.

«Многостороннее измерение» отношений с Францией будет рассматриваться как в значительной степени забота Байдена. Фридман выразил неизменность внимания США к тому, чтобы рассматривать Китай как угрозу их главенству. НАТО не исчезнет, но будет играть более умеренную роль (особенно после своего «афганского провала»).

Но ЕС, безжалостно разъяснил Фридман, не рассматривается элитой безопасности США как серьезный глобальный игрок – или как нечто большее, чем один «игрок», среди прочего, покупающий в американском оружейном супермаркете. Контракт на подводные лодки с Австралией, однако, был центральным элементом стратегии Парижа по обеспечению европейской «стратегической автономии». Макрон считал, что Франция и ЕС установили прочные позиции влияния в самом сердце Индо-Тихоокеанского региона. Что еще интереснее, она перехитрила Великобританию и ворвалась в англоязычный мир Пяти Глаз («Пять глаз», англ. Five Eyes, представляет собой разведывательный альянс специальных служб пяти современных государств, включающий Австралию, Канаду, Новую Зеландию, Соединённое Королевство и США – прим. ред.), чтобы стать привилегированным оборонным партнером Австралии. Байден отверг это. А председатель Еврокомиссии фон дер Ляйен сказала CNN, что не может быть «обычного бизнеса» после того, как ЕС был ошеломлен АУКУСом.

Одним из факторов, по которому Великобритания была выбрана в качестве «индо-тихоокеанского партнера», весьма вероятно, оказалось успешное соглашение Трампа с «Боджо» Джонсоном отказаться от контактов Кэмерона-Осборна с Китаем; в то время три большие державы ЕС воспринимались в мире безопасности США в лучшем случае как амбивалентные по отношению к Китаю. Великобритания действительно разорвала связи. «Смазкой», наконец, послужил Brexit, открывший окно для стратегических вариантов, что в противном случае было бы невозможно для Великобритании.

Не исключено, что придется заплатить высокую цену, хотя в дальнейшем – укрепление безопасности США действительно доводит тайваньский «конверт» до предела (возможно, чтобы ослабить КПК). Это чрезвычайно высокий риск. Китай может решить, что «с него хватит», и сокрушить морское предприятие AUKUS, что в его силах. 

Вторым «этапом» к этой глобальной точке перегиба, также инициированным вокруг поворота Афганистана к оси Россия-Китай, стал саммит ШОС в прошлом месяце. Был утвержден меморандум о взаимопонимании, который свяжет инициативу Китая «Пояс и путь» с Евразийским экономическим сообществом в рамках общей структуры ШОС, добавив при этом более глубокое военное измерение в расширенную структуру ШОС.

Примечательно, что Президент Си отдельно выступил перед членами Организации Договора о коллективной безопасности (частью которой Китай не является), чтобы также обрисовать ее перспективную военную интеграцию в военные структуры ШОС. Иран стал полноправным членом, он и Пакистан (уже являющийся членом) были возведены на  главные евразийские роли. Таким образом, все пути евразийской интеграции объединились в новый торговый, ресурсный и военный блок. Он представляет собой развивающуюся мощную архитектуру безопасности, охватывающую около 57% населения мира.

После вступления Ирана в полноправное членство Саудовская Аравия, Катар и Египет также могут стать партнерами по диалогу с ШОС. Это является хорошим предзнаменованием для более широкой архитектуры, которая может охватить большую часть Ближнего Востока. Турция уже после саммита президента Эрдогана с президентом Путиным в Сочи на прошлой неделе дала четкие указания на то, что она движется в сторону российского военного комплекса – с крупными заказами на российское вооружение. Эрдоган ясно дал понять в интервью американским СМИ, что это включает в себя еще одну систему ПВО S400, которая почти наверняка приведет к американским санкциям CAATSA в отношении Турции.

Все это ставит ЕС перед дилеммой: союзники, которые приветствовали лозунг Байдена «Америка вернулась» в январе, восемь месяцев спустя обнаружили, что «Америка —  прежде всего» никогда не уходила. Но, скорее, Байден парадоксальным образом выполняет повестку дня Трампа (опять преемственность!) – усеченное НАТО (Трамп обсуждал выход из него) и возможное избегание США Германии, поскольку некоторые партнеры по коалиции-кандидаты приближаются к выходу из-под ядерного  зонтика. СДПГ по-прежнему на словах поддерживает НАТО, но партия выступает против целевого показателя расходов на оборону в 2% (на котором настаивали и Байден, и Трамп). Байден также рассказал о выводе войск из Афганистана.

Европейцы могут почувствовать себя преданными (хотя когда политика США была иной, чем «Америка — прежде всего»? Это притворство, которое исчезло). Более грандиозные устремления Европы в глобальном плане были грубо отвергнуты Вашингтоном. Ось Россия-Китай занимает ведущее место в Центральной Азии, ее влияние распространяется на Турцию и Ближний Восток. Последний владеет львиной долей мировых полезных ископаемых, населением – и, в сфере CTSO (карьерного и технологического развития, прим. ред.) имеет регион, наиболее голодный и созревший для экономического развития.

Однако дело здесь в «ДНК» ЕС. ЕС был проектом, первоначально разработанным ЦРУ, и по договору связан с интересами безопасности НАТО (то есть США). С самого начала ЕС определялся как рычаг мягкой силы Вашингтонского консенсуса, и евро намеренно был выделен из сферы доллара, чтобы исключить конкуренцию с ним (в соответствии с доктриной Вашингтонского консенсуса). В 2002 году функционер ЕС (Роберт Купер, дипломат) предусматривал для Европы новый «либеральный империализм». «Новым» было то, что Европа отказалась от жесткой военной мощи в пользу «мягкой» силы своего «видения». Конечно, утверждая  о необходимости «нового вида империализма»,  Купер  было не таким «милым» либералом, как представляется. Он выступал за «новую эпоху империи», в которой западным державам больше не придется следовать международному праву в своих отношениях со «старомодными» государствами; они смогут применять военную силу независимо от Организации Объединенных Наций; и вводить протектораты, чтобы заменить режимы, которые «плохо себя чувствуют».

Возможно, поначалу это звучало весьма вдохновляюще  для европейских элит, но этот европейский Левиафан с мягкой силой был полностью подкреплен неустановленным, но существенным предположением о том, что Америка «прикрывала Европу». Первым намеком на крах этой необходимой опоры был Трамп, говоривший о Европе как о «сопернике». Теперь бегство США из Кабула и сделка АУКУС, заключенная за спиной Европы, безошибочно показывают, что США вовсе ее не поддерживают. 

Это не семантический момент. Это занимает центральное место в концепции ЕС. В качестве одного из примеров: когда Марио Драги недавно был «сброшен с парашютом» в Италию в качестве премьер-министра, он погрозил пальцем собравшимся итальянским политическим партиям: “Италия тоже будет проевропейской и североатлантической”, — проинструктировал он их. Но это больше не имеет смысла в свете недавних событий. Так что же такое Европа? Что значит быть » европейцем’? Все это требуется  продумать.

Европа сегодня находится между молотом и наковальней. Обладает ли она энергией (и смирением), чтобы посмотреть на себя в зеркало и дипломатично перестроиться? Что  потребовало бы изменения ее обращения как к России, так и к Китаю в свете анализа реальной политики ее интересов и возможностей.

Аластер Крук (Alastair Crooke), британский дипломат, основатель и директор Бейрутского форума по конфликтам, Фонд стратегической культуры (пер. с английского). 

https://www.strategic-culture.